Практически невиновна - Страница 36

«Семьсот миллионов рублей, – эхом отозвалось в голове Геннадия Климовича. – Семьсот миллионов рублей».

Он думал о других миллионах – уплывших с его женевского счета в неизвестном направлении. Нули бежали перед глазами, превращались в колеса поезда, бодро мчавшегося в неведомую даль. Где они, его миллионы?

«Алиса, Алиса, куда ты их дела?»

Позавчера он прилетел к ней из Европы. А сегодня опять улетает – в Японию. Не добившись ответа на свои вопросы. Но он, конечно, в конце концов все выяснит. И сделает это не нахрапом, а предельно элегантно.

Боровиков вернулся в свой рабочий кабинет. Он удобно развалился в кресле за столом. На столе дымилась чашка зеленого чая, рядом на тарелочке пугало неприличным видом темно-коричневое цельнозерновое печенье.

Все знали его трепетную озабоченность здоровьем. Лет десять назад он оборудовал тренажерные залы в городской квартире и загородном коттедже. Стал придирчиво изучать этикетки закупаемых прислугой продуктов – калории, витамины, микроэлементы. Бросил курить и пить, на праздничных мероприятиях около него всегда стояла бутылка из-под коньяка, наполненная чаем. Научился делать шпагат. Похудел на двадцать килограммов (правда, все же сохранил девяносто, но это было обусловлено массивным телосложением). Пришла пора – научился играть в большой теннис. Затем освоил горные лыжи и некоторые элементы дзюдо.

Таким образом, всеобщее повальное оздоровление, вызванное подражанием молодому, спортивному президенту, не застало его врасплох. Другие чиновники – жирные и дряблые – только-только привыкали пить на ночь биокефир, отказываясь от телячьей отбивной с жареной картошечкой, а Боровиков уже добрую пятилетку уверенно хрустел диетическими хлебцами, между кофе и зеленым чаем выбирал, не дрогнув, зеленый чай, свободно разбирался в терминах дзюдо.

Вице-губернатор прихлебнул из чашки. Он вспомнил, какая оторопь, недоумение охватили его в женевском банке, когда он узнал, что его счет почти пуст. Он заехал в Швейцарию мимоходом, с промышленного форума. Заглянул в родной банк и получил кувалдой по голове! Какой сюрприз!

Когда в последний раз он испытывал подобное ошарашенное удивление? Он минут пять хватал воздух ртом! Такова была убойная сила слов, произнесенных банковским клерком.

Клерк, обслуживающий его персональный счет в рамках системы «прайвит бэнкинг», сам изумленно хлопал ресницами. Он не понимал возмущения русского господина. Он не нарушил ни единого нюанса в ритуале снятия денег. Деньги сняла Алиса Горностай, и сделала она это в прошлую пятницу.

По требованию клиента клерк описал девушку. Когда фрейлейн так выглядит и снимает со счета такую сумму, трудно ее не запомнить. Роскошная брюнетка в костюме из люминесцентно-малиновой лайковой кожи, в черных высоких сапожках. На девушку украдкой оглядывались. Богатые русские заполонили дорогие курорты Швейцарии, красота их женщин терзала глаза добропорядочных бюргеров, а нескончаемость денежных ресурсов вызывала раздражение. Роскошная брюнетка, повторил клерк. Очень красивая фрейлейн в малиновом костюме.

Боровиков помнил этот костюм. Он сам купил его в убийственно дорогом парижском бутике, зная горячее пристрастие Алисы к кожаным вещам.

Да как она посмела совершить подобное?! А ведь он сам ее спровоцировал. Зачем было открывать ей доступ к счету? Он поддался минутной слабости, сделал широкий жест. Полгода назад они отдыхали здесь, на Женевском озере, и Алиса была настолько мила, такие потрясающие фортели вытворяла в постели, что он расчувствовался. И вот, спустя полгода, поплатился за свой необдуманный поступок, продиктованный не мозгами, а другой частью тела.

– Надо что-то решать с Алисой, – сказал себе Боровиков. Он выпил зеленый чай, съел темно-коричневые печеньки. – Но не убивать же! Глупая девчонка! И зачем ей такие деньги? У нее ведь все было!

…Город, который Вика изъездила вдоль и поперек на общественном транспорте в образе нищей, теперь лежал скатертью-самобранкой у ног богатой синьориты.

– Гвардейцы кардинала – к бою! – громко сказала Виктория.

Логично было предположить, что если невидимый режиссер разыгрываемого спектакля доверил ей квартиру, машину, документы, гардероб, то и деньгами Алисы Вика имела право распоряжаться по своему усмотрению.

Банкноты всех мастей и достоинств в изобилии присутствовали в Алисиной сумочке, аппетитные долларовые котлетки лежали на полках шкафов и в ящиках комода. Вика на глаз определила итоговую сумму: около ста пятидесяти тысяч в пересчете на рубли. «Оу, йес! – задохнулась Виктория. Ее ноздри алчно трепетали. – Деньги, деньги, деньги! Как мне вас не хватало последние три года!»

– Если я поменяю доллары в обменном пункте, – рассуждала Виктория, – то предъявлю паспорт Алисы Горностай. Получается, доллары поменяет она? Если в бутике «Mango», куда я отправлюсь мародерствовать, встретится знакомый продавец, он будет уверен, что деньги тратит Алиса. Если ни один человек не сможет впоследствии доказать мою причастность к растрате ста пятидесяти тысяч рублей, то что меня останавливает? Что? Моральные соображения, – объяснила себе Вика. – Это не мои деньги.

И она преодолела горячее желание кинуться в «Детский мир» и скупить отдел игрушек, зацепив по дороге обувной отдел и отдел одежды для мальчиков. В цокольный этаж этого опасного для родителей магазина они с Данилой ходили регулярно – на экскурсию. Там, на нескольких гектарах пашни, раскинулось волшебное царство автомобилей, велосипедов, конструкторов и прочих недоступных радостей. Данила глазел, хватал руками, задыхался от восторга. Виктория смотрела на ценники и содрогалась…